ДОКУМЕНТЫ

• Документы
  
• Разрешительная документация СРО
  

УСЛУГИ

• Проектно-изыскательские работы
  
• Экологическое сопровождение хозяйственной и иной деятельности
  
• Экологическое аудирование
  
• Экологический консалтинг
  
• Экологический контроль и мониторинг
  
• Природоохранные и реабилитационные мероприятия
  
• Менеджмент области качества, охраны окружающей среды и промышленной безопасности
  
• Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы
  
• Охрана и рациональное использование торфяных ресурсов
  

ПРОЕКТЫ

• Организация, производство и выпуск продукции на основе торфа
• Ультразвуковая технология обезвреживания нефтешламов
• Использование торфяных болот для очистки сточных вод
• Технология обезвреживания отходов бурения с высоким содержанием хлоридов

ОПЫТ РАБОТ

• Проектно-изыскательские работы
• Экологическое сопровождение хозяйственной и иной деятельности
• Экологический контроль и мониторинг
• Природоохранные и реабилитационные проекты
• Менеджмент в области качества, экологии и промышленной безопасности
• Работы и исследования в области обращения с отходами
• Работы и исследования в области охраны и рационального использования природных ресурсов

Справочная информация

НАШИ ПАРТНЕРЫ

Зубайдуллин А.А., Юсупов И. А., Лопатин К. И., Чемякин А. Г. Несовершенство региональных критериев приемки участков земель, рекультивированных после нефтяного загрязнения //Проблемы региональной экологии. № 3, 2006. – С. 139-142.

Несовершенство региональных критериев приемки участков земель, рекультивированных после нефтяного загрязнения

А.А. Зубайдуллин, ЗАО "Институт природопользования", г. Нижневартовск

    Специалисту в природоохранной области должно быть понятно, что эколого-хозяйственная эффективность рекультивации определяется не количеством гектаров рекультивированных нефтезагрязненных участков земель, а степенью восстановленности биогеоценотических функций, свойственных исходным ненарушенным природным сообществам. К таковым необходимо отнести, прежде всего, стабильные и динамические почвенно-экологические функции, производство биологической продукции, включая фиксацию углерода и выделение кислорода, осуществление биологического круговорота веществ и рекреационные функции.

    К сожаленью, сложившаяся в настоящее время в регионе практика рекультивации нефтезагрязненных территорий привела к тому, что во главу угла поставлены именно количественные показатели рекультивации, достигаемые, как правило, за счет игнорирования качественных. Общий анализ ситуации с выявлением основных недостатков существующего рекультивационного процесса и причин его низкой эффективности представлен в двух предыдущих авторских статьях [1,2].

    В данной статье хотелось бы подробнее остановиться на проблеме несовершенства региональных требований к принимаемым рекультивированным нефтезагрязненным участкам земель, заложенных в действовавшем до последнего времени Регламенте на приемку земель, временно использованных при разведке, обустройстве и эксплуатации нефтяных месторождений Ханты-Мансийского автономного округа [3] (далее – Регламент). Она, по моему мнению, является той ключевой первопричиной, от грамотного разрешения которой во многом зависит выправление негативных тенденций в сфере рекультивации нефтезагрязненных земель.

    Основной недостаток рассматриваемых требований, как это не покажется странным, заключается в их ориентации на остаточное содержание нефти и связанную с этим фитотоксичность (см. п.п. 4.50-4.52, 4.55, 4.56,4.57 [3]). На первый взгляд кажется совершенно логичным и актуальным указанный акцент в требованиях приемки, особенно учитывая тот факт, что углеводородные компоненты нефти оказывают опасное токсическое воздействие на все живые организмы. Но это только очевидность, которая скрывает существующую здесь глубокую проблематику. Попробуем разобрать ее по основным составляющим.

    Во-первых, данные требования способствовали утверждению в рекультивационной практики негативного принципа "лечение болезни (нефтяное загрязнение), а не больного (нарушенный биогеоценоз)". Все применяющиеся технологии рекультивации сегодня направлены в основном на снижение остаточного содержания нефти на дневной поверхности и в почве и предусматривают в связи с этим весьма активные воздействия на рекультивируемую поверхность. Ни одна рекультивация не обходится без проезда по рекультивируемой поверхности тяжелой (хоть и болотоходной) техники, применения глубоких фрез, плугов или борон, массового внесения минеральных удобрений и раскислителей. В результате мы имеем радикальное преобразование рельефа исходного ландшафта на рабочем участке, изменение почвенно-гидрологических условий, а также морфологической структуры и химического состава деятельного слоя почвы. В условиях Среднего Приобья, где основные площади нефтяного загрязнения приходятся на крайне уязвимые в экологическом отношении болотные биогеоценозы верхового типа, такая рекультивация приводит к прямой деградации последних без возможности их последующего самовосстановления, как минимум, в обозримом будущем. Основная причина – разрушение деятельного торфогенного слоя и превращение имеющих разнообразные формы мезо(микро-)рельефа рекультивируемых участков в однотипную выровненную торфяную мочажину. Кроме этого, до сих пор, хотя уже прошло 10 лет с момента ввода в действие Регламента, не разработаны эффективные технологии фиторекультивации, позволяющие восстанавливать на рекультивированных участках устойчивые растительные сообщества, близкие к исходным ненарушенным типам.

    Во-вторых, они сдерживают развитие и внедрение новых эффективных технологий рекультивации, обеспечивающих более качественную очистку почвенной и водной среды от нефтяных компонентов, и способствуют сохранению неблагоприятной ситуации в области качества практических результатов рекультивации. В вышеупомянутом Регламенте при приемке рекультивированных земель допускаются очень высокие содержания остаточной нефти (от 20 до 80 г нефтепродуктов на 1 кг почвы (!)). Такие показатели даже вступают в прямое противоречие с действующими федеральными нормативами [4,5], определяющими уровни высокого и очень высокого загрязнения земель нефтью и нефтепродуктами, при которых их необходимо консервировать, т.е. выводить из хозяйственного оборота. Заложенные в них пороговые величины составляют всего, соответственно, 3 и 5 г нефтепродуктов на 1 кг почвы. Понятно, что в этих условиях предприятия-природопользователи, финансирующие рекультивационные работы, не заинтересованы в оплате новых технологий и/или дополнительных объемов работ по более качественному, нежели ныне требуемый, уровню очистки нефтезагрязненных земельных участков.

    В-третьих, они позволили унифицировать перед заинтересованными сторонами рекультивационных отношений (заказчиками работ, их исполнителями и приемной комиссией) в единый безликий объект рекультивации все имеющиеся и вновь возникающие нефтезагрязненные участки, независимо от их местоположения в ландшафте (склон, водораздельная поверхность, бессточная котловина, затапливаемая пойма и т.д.), биотопических особенностей (дренированная суходольная поверхность, болото верхового типа, пойменный луг и т.д.), экологических ограничений (наличие водоохранных и рекреационных зон, территорий обитания редких и промысловых видов животных и произрастания ценных лесонасаждений, площадей залегания ценных торфяных ресурсов и т.д.) и давности разлива (свежие до 4-х лет, давние от 4-х до 10 лет, старые от 10 до 25 лет, старейшие свыше 25 лет).

    В итоге мы имеем то, что даже те относительно небольшие средства (учитывая огромные масштабы нефтяных разливов), выделяемые сегодня на рекультивацию нефтезагрязненных земель, фактически тратятся не эффективно в экологическом отношении. Например, на месте произрастания ценного кедрача сдается рекультивированный заболоченный луг. Или другой аспект, при наличии на месторождении участков со свежими и давними разливами нефти, рекультивируются и сдаются участки со старыми и старейшими разливами, хотя они изначально являлись менее опасными в токсикологическом плане. Подобных примеров можно приводить очень много.

    При этом не выдерживает никакой критики тезис о том, что рассматриваемые требования направлены, прежде всего, на обеспечение экологической безопасности для здоровья местного населения и состояния природных сообществ на незагрязненных территориях за счет предотвращения распространения нефтяных компонентов с территорий рекультивированных нефтезагрязненных участков земель. При наличии на территории округа, только по приближенным экспертным оценкам [6], более 40 000 га нефтезагрязненных участков земель, ежегодный прирост которых, несмотря на проводимые объемы рекультивационных работ, все-таки происходит, разговоры о возможности обеспечения таким способом указанной экологической безопасности являются простым популизмом. Гораздо правильнее и эффективней это обеспечивать с помощью внедрения в округе комплексной программы, направленной на предотвращение ежегодных утечек нефти в окружающую среду или, по крайней мере, на значительное снижение их объемов. А если уж и ставить такую цель, то только в документах, регламентирующих выполнение работ непосредственно по ликвидации свежих аварийных разливов нефти.

    Более того, результаты многочисленных научных полевых исследований, в том числе собственных, позволяют утверждать, что нефтяные разливы на торфяных болотных почвах, давностью свыше 4-5 лет (а они составляют большую часть от общей площади имеющихся нефтезагрязненных участков земель), как правило, не являются и не могут быть в принципе источниками серьезного вторичного нефтяного загрязнения природной среды на прилегающих территориях. Обусловлено это тем, что все наиболее опасные и токсичные компоненты нефти (летучие, легкоподвижные и растворимые фракции) за указанный период времени исчезают с места разлива (испаряются, выносятся с поверхностными и грунтовыми водами, разрушаются под воздействием естественных физико-химических факторов), а оставшиеся менее токсичные компоненты нефти (малоподвижные средние и тяжелые фракции) либо адсорбируются торфом, либо в виде вязких и твердых образований оседают на земной поверхности территории разлива. Следовательно, рекультивация таких участков, только исходя из цели их ликвидации как источников вторичного нефтяного загрязнения окружающей природной среды, является экологически не состоятельной, особенно если при этом игнорируются активно протекающие на участках процессы естественного самовосстановления.

    Таким образом, можно констатировать, что округ сегодня настоятельно нуждается в серьезной научной переработке существующих подходов к рекультивации нефтезагрязненных участков земель и переориентации сложившегося рекультивационного комплекса с количественных показателей на качественные. При этом скорейшая разработка и внедрение качественно новых и научно выверенных критериев приемки рекультивированных земель, нормирующих экологические параметры, которые позволяли бы оценивать степень восстановления нарушенных в результате нефтяного загрязнения биогеоценозов, является одной из главных базовых составляющих данного процесса.

Литература

•  Зубайдуллин А.А. Рекультивация нефтезагрязненных земель в Среднем Приобье: недостатки и основные причины низкой эффективности // Биологи­ческие ресурсы и приро­дополь­зование: Сборник научных трудов. Выпуск 6. – Сургут: Дельфис, 2003. – С.129-139.

•  Зубайдуллин А.А. Основные недостатки процесса рекультивации нефтезагрязненных территорий в Среднем Приобье // Эколого-географические проблемы природопользования нефтегазовых регионов: Теория, методы, практика: Материалы II Международной научно-практической конференции (Нижневартовск, 20-22 октября 2003г.). – Нижневартовск: Нижневарт. гос. пед. ин-т, 2003. – С.82-85.

•  Регламент на приемку земель, временно использованных при разведке, обу­стройстве и эксплуатации месторождений нефти и газа в Ханты-Мансий­ском автономном округе / Сост. Чижов Б.Е., Вегерин А.М., Захаров А.И. – Ханты-Мансийск, 1994. – 37 с.

•  Методические рекомендации по выявлению деградированных и загрязненных земель (утв. Роскомземом 28 декабря 1994 г ., Минсельхозпродом РФ 26 января 1995 г ., Минприроды РФ 15 февраля 1995 г .).

•  Порядок определения размеров ущерба от загрязнения земель химическими веществами (утв. Роскомземом 10 ноября 1993г. и Минприроды РФ 18 ноября 1993г.).

•  Гашев С.Н., Рыбин А.В., Казанцева М.Н., Соромотин А.В. Масштабы нефтесолевого загрязнения Ханты-Мансийского автономного округа и объемы средств на рекультивацию // Биологическая рекультивация нарушенных земель. – Екатеринбург, 1996. – С.27-30.